1855-16-08 - Страница 78

- Да, именно так. - Не принимая шутливого тона полкового адъютанта, ответил Степанов и продолжил, - Из-за тех порядков, которые установило тамошнее руководство: воровства, присвоения казенных средств, и прочих мерзостей, я стал добиваться поступления в Корпус, надеясь предотвратить своими последующими действиями эти безобразия. В десятом году окончил курсы и получил назначение в Харбин. Служил при штабе Заамурского округа пограничной стражи.

- У генерала Мартынова?

- Да при штабе Евгения Владимировича. Политическим сыском не занимался, в основном

аналитическая работа в отделе противодействия хунхузам. Но и в 'острых акциях' пришлось поучаствовать. С четырнадцатого года, писал рапорта об отправке на фронт, когда удовлетворили, попал в Ваш полк. Знаю китайский и немецкий языки. Вот и все обо мне.

- Спасибо. В общем-то, более ничего, наверное, и не надо. Ну, что господа 'карбонарии', давайте разбираться с нашим "заговором".

* * *

Слово первым взял, ранее "допрашиваемый" капитан Степанов.

- Я извиняюсь, Андрей Васильевич, но надобно, чтобы Вы вполне представляли, какие

умонастроения имеются среди нижних чинов оказавшихся вместе с нами в столь необычных обстоятельствах.

- Любопытно. И что же Вы, Леонид Михайлович, взялись за жандармское ремесло?

- Андрей Васильевич! Меня в полк направил особый отдел штаба дивизии. В сферу моих интересов и служебных обязанностей, входит и изучение настроений нижних чинов. От того, что обстоятельства и время действия полка сменились другим театром, я не счел себя вправе освободить себя от обязанностей, возложенных на меня ранее. Если угодно,

______________________________________________________________________

* КВЖД, в это время руководил генерал Хорват, прославившийся мздоимством и казнокрадством.

то гораздо позже, в шестнадцатом году века двадцатого. В этом плане то, что произошло раньше, что позже, не могу до сих пор определиться. Двадцатый век, неожиданно превратился в век девятнадцатый, но обязанностей моих с меня никто не снимал...

- Вы не обижайтесь, пожалуйста, Леонид Михайлович, это я неудачно пошутил, совершенно не собираясь Вас обидеть. Так, что Вы хотели сказать?

Степанов достал блокнот, перелистнул несколько страниц, и начал высказывать свое мнение:

- Я нашел несколько человек из четвертой и шестой рот, которые согласились рассказать об умонастроениях нижних чинов. Думаю, что такие же мысли высказываются в других ротах и батареях, дело не в фамилиях и званиях, поэтому я их опускаю.

- И что же говорят у нас в ротах? - спросил Гребнев.

- Если разбить основную массу высказываний, на категории, то мысли нижних чинов делятся на три основные группы. Вопрос о земле, вопросы о продолжительности военной службы, вопросы, если так можно выразиться о легализации. К последней категории относятся рассуждения об отношениях с не родившимися еще родителями и с давно умершими для наших солдат родственниками.

Имеются еще вопросы профессиональных занятий: как-то сверхсрочная служба, работа по еще не существующим профессиям и специальностям. Это занимает людей гораздо меньше. Есть еще и чисто ностальгические высказывания с сожалением об утраченных семьях. Но это касается, я думаю, всех нас.

- Вы, Леонид Михайлович, изложили это письменно?

- Так точно.

- Это будет первыми тремя пунктами. Это касается, прежде всего, всех нас. Теперь перейдем к более общим вопросам. Отмена крепостной зависимости, всеобщая воинская повинность, развитие промышленности, путей сообщения и торговли.

- Я, Андрей Васильевич, с помощью нашего инженера кое-что набросал по промышленности и железным дорогам. Командир восьмой роты, поручик Рыбаков, до войны, служил в саратовском земстве, статистиком. Знающий специалист в земельном вопросе. Пишет сейчас все, что помнит о реформах Столыпина.

- Уже хорошо, Сергей Аполлонович. А что еще можно получить от нашего инженера?

- Можно еще получить его рассуждения о рабочем законодательстве. Он сейчас пишет свои соображения по поводу продолжительности рабочего дня, компенсаций из-за увечий, полученных на работе, оплачиваемых отпусков и многое другое.

- Неплохо. Сергей Аполлонович, напиши, пожалуйста, все, что ты знаешь о кораблестроении. Тенденции, направления, перспективные типы кораблей. Я конечно не специалист в этой области, но не хочу, чтобы в нашем флоте были всякие уродцы. Казна не бездонная, а один броненосец стоит как ...

- Слушаюсь. Помимо кораблестроения, неплохо бы указать на такие свойства человеческой натуры, как любовь к риску. - капитан Гребнев, решил вставить свои 'пять копеек': - Некоторые из молодых солдат, умеющие только убивать и привыкшие все вопросы решать с помощью оружия, не смогут себя найти в мирной жизни. Да тут еще и право крепостное ...

- Простите, Сергей Аполлонович, - встрял Степанов, - Я про это и говорил, когда упоминал настроения нижних чинов. Поехать в деревню и разобраться с помещиком, по приказу которого брата деда запороли, такое тоже высказывалось. Это может привести к очень тяжелым последствиям.

- Согласен, - после некоторого раздумья сказал Ларионов, - Это тоже должно быть в наших тезисах. Мы, конечно, прекрасно себе представляем, что наше появление здесь и сейчас, вызовет большое влияние на всю российскую жизнь. Надо не только победить в войне, но и свести к минимуму возможные последствия общения наших солдат и офицеров с теперешним обществом. Сделать это может только Государь, проведя быстрые реформы. Надо реформы проводить все и сразу.