1855-16-08 - Страница 54

- А что Вы от меня хотите? Я сам не больше Вашего знаю! Разберутся! Лучше скажите, батарея к выступлению готова?

- Батарея всегда ко всему готова, - думая о своем, сказал капитан, - люди только волнуются.

- Из-за чего?

- Служат сейчас в Российской Империи по двадцать с лишним лет. Как с нижними чинами поступят? Волнуются из-за семей, куда деваться после войны, да еще много из-за чего.

- Вопросы, на которые я сейчас не дам ответа. Но вопросы очень важные. Будем посмотреть. Давайте команду 'Батарея на передки', и не сочтите за труд - позовите ко мне командира батальона.

- Слушаюсь господин подполковник!

Интерлюдия I. Наблюдательный пункт на горе Сахарная головка. (Н. Тоскин)

- Господи, сколько же их полегло. Который час таскают, а конца краю не видно.

Расположившийся рядом с подполковником Марковым прапорщик Руденко опустил бинокль и горестно вздохнул. Поначалу было весьма интересно наблюдать за солдатами союзников, собирающими своих убитых и раненых товарищей. Удобно расположившись в ровике наблюдательного пункта, офицеры батареи внимательно смотрели на разворачивающийся внизу завершающий акт трагедии.

- Господин подполковник, а Вы на германском фронте, видели, что-либо подобное? - задал вопрос старший офицер батареи капитан Субботин.

- Нет, конечно, Михаил Михайлович. Там не до уборки трупов было.

- Тягостное зрелище! Зачем только люди воюют? - сам себе задал вопрос Руденко.

- Это один из проклятых вопросов, которые должен время от времени задавать себе всякий мыслящий индивид. - ответил ему второй младший офицер батареи, подпоручик Рязанцев.

- Еще вчера эти люди были полны сил, желаний, имели планы на будущее, а сегодня их как дрова кладут на носилки и тащат, чтобы потом закопать в чужой земле. А ведь наверняка у каждого остались матери, жены, невесты.

- Ну, Серж, Вы так в толстовца превратитесь. Не нравится мне Ваше настроение.

- Нет, господин подполковник, в толстовца я не превращусь. Жалко их просто.

- Никто их сюда не звал. Значит, и жалеть их нечего. Давайте не будем философствовать и говорить о духовном, а лучше употребим пищу телесную. Господа не плохо бы закусить! Ерофеев! Готово?

- Так точно Ваше высокоблагородие.

- Пойдемте господа.

Офицеры потянулись к накрытому столику, Серж задержался, вновь приложив к глазам бинокль.

Глядя на картину, раскинувшуюся перед ним, Серж поймал себя на мысли, что уже совершенно по другому воспринимает окружающий мир. Не так скучает по очаровательной Ниночке, с которой провел несколько дней отпуска перед отправкой в действующую армию. Прогулки в весеннем парке, теплая ладонь девушки, которую он несмело держал в своей руке. Радуясь тому, что в полутьме зала синематографа не видно его смущения. Вспомнил как вчера представлял себя героем фильмы. Как здорово выглядела бы картина боя на экране... Атакующие колонны союзников, затаившиеся русские войска, он сам, прапорщик Сергей Руденко, подающий команду на открытие огня (как бы удивилась и гордилась им Ниночка, увидев на экране мужественное лицо своего поклонника), сметающие врагов разрывы.

Сейчас, мысли эти казались ему пошлыми и глупыми. Сергей сморщился, как будто у него внезапно заболели зубы. Образ Ниночки отступил куда-то далеко. Сейчас все мысли Руденко занимали солдаты, которые буднично и равнодушно таскали трупы.

Разглядывая поле смерти в бинокль, по уже появившейся привычке артиллерийского офицера, прапорщик прикидывал, где бы он поместил наблюдательный пункт и оценивал местность. Взгляд перемещался на русские бастионы, бухты, притихшие, полуразрушенные позиции французов, по которым так славно при отбитии штурма отстрелялась его батарея. Взгляд привлекла группа разодетых офицеров союзников, собравшаяся на склоне холма, среди них один был явно фотограф, вместе с помощниками устанавливающий свое громоздкое оборудование,... Фотограф!

- Господин полковник, смотрите!

Руденко протянул руку, указывая направление. Задумчиво сидевший над разложенной на салфетке скромной закуской подполковник обернулся на крик прапорщика, не преминув пошутить над молодым офицером:

- Серж, вы скоро меня генералом величать начнете. Что там случилось? Французы сдаваться начали?

- Нет, еще не начали. Они производят фотографическую съемку!

Приняв протянутый прапорщиком бинокль Марков-2, помолчал, внимательно глядя в указанном направлении. Потом сказал:

- Ну, скорее дагерротипируют. Насколько мне помнится, у них во время осады Севастополя очень популярны были репортажи с карточками. Так что, прапорщик, у вас есть редкий шанс стать знаменитым. Будете потом детям и внукам показывать эти карточки и говорить о том, что и вы на них есть.

Он улыбнулся, потом построжевшим голосом добавил:

- Без нужды по верху не ходить! Там не только корреспонденты европейские нами интересуются, но и коллеги наши армейские.

- Есть!

- Да и еще, господин капитан! - Марков-второй помолчал, задумчиво глядя на синеющее за их спинами море.

- Слушаю господин подполковник!

- После обеда спуститесь вниз, возьмите с собой Сержа, пусть опыта набирается, ефрейтора Федорова, он у нас лучший наводчик, и пару солдат. Где то вон в том районе присмотрите позицию для двух наших орудий. Так, что бы могли стрелять по позициям неприятеля перед четвертым бастионом. Уж больно там батарея большая. Да внимательно посмотрите, чтобы гаубицы и зарядные ящики можно было бы упряжками туда довезти. А то опять на кручу придется на руках закатывать.