1855-16-08 - Страница 31

Как помнил Ларионов, майор должен был погибнуть. Раненого Торопова, моряки вынесли из боя, и он умер гораздо позже, своей смертью.

* * *

Штурм передовых укреплений русского левого фланга, стал для командующего французскими войсками генерала Жан-Жака Пелисье настойчивым, даже маниакальным желанием. Большая часть его военной карьеры прошла в Алжире и он привык мало считаться с решениями, принятыми в Париже. Подобно маршалу Сент-Арно, он славился жестокостью принимаемых решений и мер, с помощью которых добивался их исполнения. Но если Сент-Арно напоминал конкистадора, действующего на свой страх и риск и не слушающего никого, Пелисье считал необходимым чисто внешне считаться с желаниями Императора.

Военное окружение Наполеона III считало бесцельным осаду и штурмы Севастополя. Скорых успехов это не сулило, а вот растущие потери, которые несли войска осадной армии, все более действовали на общество. План, разработанный в Париже, предусматривал снятие осады с города, переход на сближение с армией Горчакова под Симферополь, и последующий разгром русских в полевом сражении. Далее предполагалось: заперев полуостров у Перекопа, обложить Севастополь сплошным кольцом осады.

В отличие от маршала Сент-Арно сдавшего командование, по причине несогласие с этим планом ведения войны и уехавшего во Францию, новый командующий также категорически не желавший снимать осаду, прикрылся фиговым листком, ссылаясь на важную телеграмму которую он-де послал в Париж и сейчас ожидает ответа. Армия вполне разделяла желание командующего поскорее покончить с этой, так называемой крепостью. Один удар и затянувшаяся 'легкая прогулка' будет окончена. Горячую поддержку планам командующего высказывал и начальник инженеров Ниеля, недавно присланный из Франции.

Захват редутов и люнета, был лишь первой частью в плане овладения Севастополем. Пелисье важно было поставить Париж перед фактом победы и развязать себе руки. Вторым этапом должен был стать удар опять же по левому флангу русской позиции.

- Малахов курган - вот ключ к Севастополю! Захватив эту высоту, мы поставим русских на колени и принудим сдать город. - Говоря это, почти переходя на крик, полный, седой генерал отчаянно жестикулировал.

Среди членов французского штаба, стали даже вестись разговоры о том, что командующий не совсем вменяем. Все мысли о Малаховом кургане!

По диспозиции на завтрашний день редуты должны были атаковать восемнадцать батальонов, на люнет направлялись двадцать один. Из этих батальонов два были из императорской гвардии Наполеона III. Гвардейские егеря и зуавы готовились к штурму.

Англичане должны были силами легкой пехоты, штурмовать 'Большой редан'*.

* * *

В три часа после полуночи, назначенные в дело пулеметчики и стрелки, быстро и сноровисто разместились в окопах и гнездах. В окопах перед Селенгинским редутом и Камчатским люнетом разместилось кроме стрелков тринадцатой роты, два взвода 'гренадер'. Они вызывали живейший интерес своим оружием и снаряжением не только у 'севастопольцев', но и у стрелков и пулеметчиков бригады.

_____________________________________________________________________

* - Так союзники именовали третий бастион.

Уж очень непривычный вид. Карабины, конфискованные Ларионовым у артиллерийских расчетов, вместо пехотных винтовок, объемистая сумка с гранатами, тесаки. На головах вместо привычных фуражек, стальные шлемы. Командовал гренадерами, капитан Степанов, буквально вырвавший это право у Ларионова.

- Вы Леонид Михайлович, прямо князь Ижорский, требуете у меня возможности проявить себя в деле, как он при штурме Нотебурга у Петра Великого. Вы ведь не мальчишка, 'клюкву' имеете! Надо бы поостеречься, кто кроме Вас донесет до Государя наиболее убедительно, то, что ждет Империю.

- Я понимаю Вас. Но, мне господин полковник, необходимо показать, что я не трус, и не отсиживаюсь за чужими спинами.

После короткого размышления Ларионов дал 'добро' на эту, как он выразился 'авантюру', потребовав от капитана клятвенного обещания не рисковать понапрасну.

Моряки и солдаты, добровольно оставшиеся для того, чтобы помочь саперам капитана Коростылева побыстрее отрыть окопы и укрытия, теперь покидали укрепления, желая остающимся удачи в предстоящем деле. От уходящих, успевших найти земляков, слышались приговорки:

- Тула козырем пошла! Давай Иван, не тушуйся ...

- Земляк, Рязань косопузая ...

- Это тебе, 'соленые уши', удачи ...

Перед уходом саперы натянули над вырытыми окопами с засевшими в них 'гренадерами' и пулеметчиками, рыбачьи сети, переплетенные травой и ветками акации.

* * *

Поручик Белькович обосновался в Камчатском люнете вместе с первым взводом. Его полуротный, прапорщик Иван Иванов, носивший соответствующее прозвище 'Квадрат' и имеющий тело, также напоминающее эту геометрическую фигуру, разместился с третьим взводом в Селингенском редуте. Второй взвод, под командой второго субалтерна прапорщика Петрова, засел в Волынском. Четвертый взвод, вместе с еще двумя пулеметными расчетами, под командой начальника пулеметной команды штабс-капитана Цветова готовил позиции на третьем бастионе.

Смертельно уставшие моряки-артиллеристы, притулившись у своих орудий, несмотря весь интерес к новеньким, спали, не обращая никакого внимания на время от времени содрогавшуюся от падения вражеских ядер землю. Только двое или трое пренебрегая отдыхом, и покуривая трубочки, рассказывали собравшимся вокруг стрелкам о севастопольском житье-бытье.